Как новые медиа изменили журналистику учебное пособие

Путеводитель по журналистике в окружении новых медиа: новые формы медиапотребления, новые навыки журналистов, новые форматы и проверенные опытом инструменты успешной практики

Изменения в мире медиа сейчас происходят столь стремительно, что сложно создать стройную концепцию, позволяющую заглянуть в будущее и точно описать, какой будет журналистика в 2020 году. Но для тех, кто учится на факультетах журналистики, для преподавателей медиакоммуникаций и для профессионалов этой сферы понимание главных тенденций — важная задача. Авторы книги — медиаэксперты и практикующие руководители медиаорганизаций — предложили свое видение изменений.

Научные редакторы издания: Светлана Балмаева и Мария Лукина.

новые навыки журналистов, вызванные изменением медиаповедения и медиапотребления аудитории новых медиа;

новые и экспериментальные форматы: мультимедийные истории, их режиссура и формы;

Редакционный директор Mail.RuGroup. Курирует работу девяти медиапроектов (ежедневная аудитория 10 млн человек). Отвечает за редакционную политику, эффективность работы редакций, подбор и оценку персонала, внедрение новых форматов подачи материала. Один из пионеров создания стандартов редакционной аналитики — метрик, основанных на изучении внимания и вовлеченности пользователей. Автор курса «Современная интернет-журналистика» для факультета журналистики МГУ. Лауреат рейтинга молодых медиаменеджеров России (2014).

Медиаменеджер, медиапродюсер, старший преподаватель кафедры новых медиа факультета журналистики МГУ. В 1996 году основала Новосибирский пресс-клуб, площадку совместных журналистских расследований и коммуникаций с ньюсмейкерами. В 2000 году начала работать в интернет-подразделении компании Медиа-мост. В 2001—2004 гг. руководила веб-редакцией газеты «Известия», в 2004—2012 гг. руководитель интернет-проектов, а позже заместитель главного редактора по мультимедиа-проектам РИА Новости.С 2012 по 2014 год — первый заместитель генерального директора ЗАО «Аргументы и факты» по мультимедиа-развитию.С 2012 годаконсультирует российские и международные информационныепроекты и преподает.Сфера профессиональных интересов: поведение пользователей новостных диджитал-медиа, продвижение интернет-СМИ, психология и антропология аудитории новых медиа.

Российский независимый медиаконсультант и медиатренер, преподаватель журфака МГУ, автор учебного пособия «Новостная интернет-журналистика», ведущий интернет проекта «Медиа и журналистика» (themedia.center). С 2005 по 2011 — редактор и шеф-редактор Lenta.ru, в 2013 — информационный архитектор перезапуска Lenta.ru. В настоящее время — директор по развитию холдинга МЕД-МЕДИА. Интересы: современные медиатехнологии, российский и западный медиарынок, вопросы журналистской этики.

Мультимедийный продюсер, тренер-консультант в сфере внутренней, внешней и массовой коммуникации, маркетинга и менеджмента мультимедийных проектов. Магистр мультимедиа журналистики (BournemouthUniversity, Великобритания).

Журналист-международник, продюсер мультимедийных проектов. Работал выпускающим редактором спецпроектов в ИД «Коммерсант-Ъ» (2012—2016), автор мультимедийных лонгридов «Земля отчуждения», «День, когда кончилась война» и др. Освещал на месте событий: политический кризис на Украине в 2013—2015 гг., протестные акции в Армении в 2015 г. и другие проблемные темы. Соискатель ученой степени на кафедре новых медиа и теории коммуникации факультета журналистики МГУ.

Журналист, преподаватель журналистики и исследователь масс-медиа. Кандидат филологических наук (2013). Работает в должности доцента на кафедре новых медиа и теории коммуникации факультета журналистики МГУ. Пишет для российских и зарубежных СМИ.

Профессор Анненбергской школы коммуникаций и журналистики Университета Южной Калифорнии, известнейший теоретик информационного общества, автор 22 академических исследований. Важнейшие его работы: «Информационная эпоха: экономика, общество и культура»(1996—1998), «Галактика Интернет» (2001) ; «Мобильные коммуникации и общество» (2006), «Власть коммуникаций» (2009), «Сети гнева и надежды: социальные движения в эру интернета»(2012), «Переосмысление развития в глобальную информационную эпоху» (2014). Издание «Галактика Интернет» на русском языке (2004) было осуществлено по инициативе Гуманитарного университета г. Екатеринбурга.

Авторитетный журналист, лауреат Пулитцеровской премии, в прошлом — главный редактор «Лос-Анджелес Таймс», декан Школы журналистики Университета Южной Калифорнии (2002-2008).

Брегтье ван дер Хаак

Режиссер-документалист и журналист. Особенно интересуется глобализацией, урбанизацией и технологиями. Режиссер документальных фильмов «Lagos Wide & Close» (2005), «Saudi Solutions» (2006), «Satellite Queens» (2007), «Grand Paris: the president and the architects» (2009), «Aftermath of a Crisis» (2011), «DNA Dreams» (2013), «Digital Amnesia» (2014) и «Access to Africa» (2015). В качестве креативного директора развивает проекты в области трансмедиа и медиасотрудничества: Metropolis TV (2008), Urban Century (2009), Aftermath Project (2011), Multiple Journalism, Atlas of Pentecostalism (2013), MultipleJournalism.org и White-Spots.net (2016). Член правления фондов Prince Claus Fund и Erasmus Prize Foundation. Работала приглашенным доцентом School of Creative Media в Городском университете Гонконга. Многолетний приглашенный преподаватель в Анненбергской школе коммуникаций и журналистики Университета Южной Калифорнии в Лос-Анджелесе.

Сообщить об ошибке

Фев 19, 2018

XIV Московский международный телефестиваль « Профессия – журналист» наградил победителей

Рассказываем, кого не хватает современному медиарынку

История фотокорреспондента ТАСС из Свердловской области

Алгоритмы вовлечения и таргетинга

«Редакторское чутьё», «ощущение аудитории», наши представления о привычках читателей — всё это не имеет особого значения, когда у вас есть конкретные большие данные о том, кто, что и как читает, смотрит и слушает. Причём данные о каждом человеке, зашедшем на ваш сайт. Именно абсолютное знание аудитории, благодаря улучшившимся методам анализа и основанным на них алгоритмах, стало оказывать главное влияние на принятие решений во многих редакциях.

Помимо рекламы, алгоритмы помогают лучше таргетировать сам контент, что улучшает качественные показатели сайта: увеличивает время, просмотры страниц, снижает процент выходов. Судя по данным одного из лидеров рынка алгоритмических решений для редакций в России, relap.io, их скрипт работает даже лучше, чем отбор рекомендаций вручную — по итогам сравнительного теста CTR (показатель кликабельности) контента, отобранного скриптом, был в два раза выше «человеческого».

Дальше нас ждёт ещё более глубокий анализ не только того, что читает наша аудитория, но и то, как она на прочитанное реагирует — комментирует, делится в соцсетях или, наоборот, в гневе закрывает вкладку. Алгоритмы будут становиться всё сложнее и изощрённее, и их роль в ежедневной работе издания будет лишь возрастать.

Совместите эти данные с возможностями современных роботов-журналистов (мы выделяли их как один из основных трендов ещё в 2014−м) — и вы можете получить практически полностью автономное СМИ, без участия человека. Подключённые к нескончаемым потокам данных роботы будут писать тексты, постепенно улучшая их качество и стиль на основе анализа реакции своих читателей. Радует одно: всё-таки в журналистике ещё много жанров, в которых роботы пока чувствуют себя неуютно. Например, разговорить сомневающийся анонимный источник пока не под силу ни одному скрипту. Впрочем, возможно и это — лишь вопрос времени.

2. Переход аудитории в мессенджеры

Ожидается, что аудитория мессенджеров достигнет 1,4 млрд человек к концу 2015 года, по данным аналитической компании eMarketer. Это три четверти всех пользователей смартфонов. Рост за год составил 31,6% — умопомрачительная динамика. В 2018 году пользоваться мессенджерами будут уже 2 млрд человек (80% обладателей смартфонов).

Мессенджеры становятся «новыми социальными сетями» — люди играют в них в игры, смотрят видео, взаимодействуют с брендами, заказывают еду, такси и дарят друг другу подарки. И конечно, читают и обмениваются новостями.

Всё больше людей по всему миру хотят не выкладывать публичные посты на всеобщее обозрение, а делиться информацией с разными группами своих друзей, знакомых, коллег и единомышленников. Благодаря пуш-уведомлениям взаимодействие с этими приложениями часто происходит даже более интенсивно, чем с соц-
сетями.

СМИ идут вслед за аудиторией: на мобильных версиях сайтов появляются кнопки «поделиться в WhatsApp», отдельные издания запускают свои публичные чаты в Viber или ботов в Telegram. На первый взгляд, кажется, что это лишь первые робкие шаги, но, как это уже было сначала с интернет-сайтами, а потом с соцсетями,
аудитория уже там, и для большинства издателей вопрос с мессенджерами стоит не в смысле «идти туда или нет», а «как правильно распределить усилия для достижения максимального эффекта».

3. Видеостриминг — новый массовый формат

До сих пор массовое распространение онлайн-видеотрансляций сдерживало лишь несколько факторов: стоимость и качество мобильного интернета и проникновение смартфонов. 2015 год стал в этом плане переломным, и на рынке появилось сразу несколько удобных и популярных приложений для онлайн-видеостриминга.

Ситуацию здесь можно сравнить с расцветом блогов в нулевых годах: все сидят в Periscope и Meerkat, там появляются свои звезды, собираются многотысячные аудитории, а редакции опять это пропускают. Пропускают, конечно, не всё — есть и экспериментаторы. Но, как и в случае с любым новым инструментом, выработать свой стиль работы с ним и использовать все сильные стороны новой платформы удаётся немногим.

2016 год покажет, смогут ли редакции использовать прямые видеотрансляции себе во благо или они останутся своеобразной «повинностью» — все же делают, а чем мы хуже?

4. Новые способы борьбы с фейками

С каждым годом всё активнее становятся информационные кампании, которые ведутся различными группами влияния, включая государства и коммерческие структуры. Диапазон их воздействия — от локальных рекламных акций до масштабных информационных войн. Потому возрастает потребность в «сторожевой» журналистике (watchdog journalism), которая бы охраняла интересы общества в неравной борьбе с властью и бизнесом, располагающих большими ресурсами.

Одна из ключевых функций такой журналистики — верификация контента и борьба с фейками. За рубежом бурно развиваются ресурсы и организации, которые специализируются на проверке фактов. Причём как в формате отдельных проектов, типа Factcheck.org, Politifact.com, FactCheckEU.org, так и в составе редакционных медиа: например, Fact Checker газеты The Washington Post. Ожидаем развития этого направления и в России.

Другое перспективное направление, которое также связано с развитием «сторожевой» журналистики и фактчекинга — развитие инструментов для гражданских расследований.

5. От технологий к социальным функциям журналистики

Медиасреда переживает новый всплеск интереса к сути профессии журналиста: говорить правду, защищать общественные интересы и приносить людям пользу. C технологий
фокус смещается в сторону человека.

Если рассуждать прагматично, в этом есть рыночная логика: технологии быстро осваиваются лидерами медиарынка, поэтому их ценность стремительно нивелируется. Предложить же набор ценностей, лежащих в плоскости глубинных потребностей аудитории, её инсайтов, сокровенных желаний и страхов — это даёт конкурентные преимущества в долгой перспективе. Развитие гуманитарных проектов, образовательных технологий и научного просвещения — здесь острый дефицит и высокий потенциал роста.

Потому мы видели в 2015 году и увидим в дальнейшем появление и развитие таких образовательных платформ и ресурсы, ориентированных на организацию и трансляцию культурно-просветительских ценностей и мероприятий, как «Арзамас», «Такие дела», «N+1», «Постнаука» и прочие. По форме они могут не относиться к журналистским, но по содержанию выполняют многие социальные функции журналистики.

Про остальные направления Журналист подробно писал в прошлых номерах, поэтому перечислим их здесь тезисно.

6. Геймификация новостей

В ситуации, когда у вашего пользователя есть выбор: прочитать ваш искромётный репортаж, посмотреть новую серию «Игры престолов» или поиграть в Call Of Duty, нашим текстам тоже приходится становиться немножко «игрой престолов» или видеоигрой. Разбалованная игровыми механиками аудитория требует такого же подхода и в сторителлинге — так что в 2016 году мы всё чаще будем играть в новости.

7. «Уберизация» журналистики

Приложение для вызова такси Uber произвело революцию в частном извозе, значительно снизив цены и избавив цепочку по заказу машины от посредников в виде таксопарков и телефонных операторов. То же самое происходит и с журналистикой: расцвет сервисов типа HackPack, Pressfeed, МастерСМИ пришёлся на 2015 год. Они позволяют быстро найти исполнителя, фиксера (местного проводника для иностранного журналиста), дизайнера или эксперта всего в несколько кликов, что значительно упрощает и удешевляет работу и ускоряет создание контента. Грех не воспользоваться этим в 2016 году.

8. Атомизация контента и glance-журналистика

Релиз умных часов Apple Watch в 2015 году заставил издателей присмотреться к носимой электронике как к ещё одному, и немаловажному каналу распространения информации, хотя Apple и не раскрывает конкретных объёмов продаж. Маленький экран требует лаконичности и конкретности — длинные истории дробятся на атомы, тексты становятся жёстко структурированными.

9. Виртуальная реальность

Мы говорили об этом ещё в конце 2014 года, но лишь недавние события начали «легализовывать» виртуальную и дополненную реальность как в массовом сознании, так и в журналистике в качестве полноценной медиаплатформы. В частности, в начале ноября 2015 года The New York Times распространила более миллиона картонных очков виртуальной реальности Google Cardboard по подписчикам своего воскресного выпуска. Одновременно газета запустила совместимое приложение, и теперь выпускает один-два новых фильма в виртуальной реальности в месяц.

10. Охлаждение к лонгридам

Хотя тут и там появляются данные о том, как определённому сайту удалось аккумулировать большую аудиторию именно с помощью лонгридов, похоже, это исключения из правил — для массового читателя все эти мультимедийные истории утратили новизну, а инвестировать слишком много своего времени в одну-единственную тему современный пользователь, который всё время отвлекается, просто не готов.

Поэтому совет на 2016: верстайте любую новость с не меньшим вниманием к дизайну, чем лонгрид, но самими лонгридами чрезмерно не увлекайтесь.

Социология журналистики

Глубинные интервью с сотрудниками 17 российских СМИ показали, что под влиянием новых технологий изменились практически все аспекты журналистской работы от поиска информации и ньюсмейкеров и требований к навыкам и компетенциям до коммуникации между коллегами, жанров медиатекстов и оценки качества работы и профессионального уровня журналистов. В меньшей мере изменения коснулись численности и структуры творческого коллектива редакции и перевода журналистов на удаленную работу. Последнее в большей мере связано не с технологиями, а с психологией.

Ключевые слова: конвергенция, структура редакции, коммуникация с ньюсмейкерами, поиск информации, навыки журналиста

Журналистика — одна из тех сфер деятельности, которые пре­терпели радикальную трансформацию под влиянием новых техно­логий. С конца 1990-х Интернет постепенно становился ключевой средой и для сбора информации, и для публикации материалов, и для взаимодействия с коллегами. Ставшие же популярными в конце 2000-х социальные сети радикальным образом увеличили и количество авторов, обращающихся к массовой аудитории, и объ­ем производимого контента, вынуждая журналистов искать новые способы борьбы за внимание аудитории.

Происходящие перемены находятся в центре внимания иссле­дователей журналистики. Однако это внимание сфокусировано, главным образом, либо на системной трансформации медиаотра­сли (Лукина, Фомичева, 2005; Лукина, 2013; Амзин, 2016; Барано­ва, 2014), либо на новых форматах журналистской продукции (Уланова, 2017; Сотникова, 2014; Кульчицкая, Галустян, 2016; Лу­кина, 2009; Амзин, 2013), либо на стратегиях СМИ в новых усло­виях (Вирен, 2009; Галустян, 2012; Смирнова, 2013; Полынов, 2017). Выживанию СМИ в цифровой среде посвящено и прове­денное в 2017 г. компанией Mail.ru исследование «Интернет-жур­налистика: адаптация к меняющейся реальности»1, включающее в себя 28 интервью с руководителями интернет-проектов.

Уже признано, что для онлайновой среды нужно иначе гото­вить материалы (Вырковский, Любимцева, 2015), иначе управлять журналистами (Вырковский, 2013; Вырковский, 2015) и иначе обучать студентов на факультетах журналистики (Корнев, 2016). Признана также значимость соцсетей и для поиска информации, и для продвижения журналистской продукции (Разумова, 2014; Дьяченко, 2016).

Технология же журналистской работы исследовалась в гораздо меньшей степени и с фокусировкой либо на журналистской про­дукции (Баранова, 2013), либо на расхождениях между заявлен­ным уровнем инновационности и фактическим положением дел, обусловленным инерцией и нежеланием журналистов менять ритм работы и брать на себя дополнительные обязанности, а так­же межпоколенческими конфликтами в редакциях (Каллиома, 2011; 2013; Lischka, 2015). Выявлено, что распространенной реак­цией на перемены в редакциях стала попытка менеджмента «опти­мизировать» выпуск журналистской продукции в ущерб творче­ской составляющей журналистской работы (Gade, Raviola, 2009; Weezel, 2009).

Данное исследование ставит целью выявить, как новые техно­логии повлияли на рабочий процесс современных российских журналистов, какие из этих технологий реально используются, в каком виде и с каким результатом. При этом рабочий процесс рас­сматривался во всей его целостности от поиска тем, сбора инфор­мации и общения с ньюсмейкерами до требований к навыкам журналиста, изменений в редакционной структуре и взаимоотно­шений с коллегами и начальством.

Гипотеза исследования заключалась в предположении, что под влиянием новых технологий изменились все аспекты журналист­ской работы: сбор информации, коммуникация с ньюсмейкерами и коллегами, написание материала, требования к профессиональ­ным навыкам и компетенциям журналиста, жанровая структура медиатекстов, организационная структура редакции, отношение к удаленной работе и к привлечению фрилансеров, стиль руковод­ства и принятая в редакции оценка эффективности журналист­ской работы.

Исследование проводилось весной 2017 г. методом глубинного интервью. В качестве респондентов выступили журналисты с опы­том работы в профессии не менее 10 лет. Такой ценз был установ­лен для того, чтобы собеседники могли сопоставить свои нынеш­ние рабочие процессы с теми, которые были раньше, и точнее выделить новое. Респондентов отбирали среди сотрудников веду­щих печатных и онлайновых изданий — наиболее рейтинговых по данным компаний Mail.ru2 и «Медиаскоп»3 и наиболее цитируе­мых по данным компании «Медиалогия»4. Также в качестве крите­рия для отбора массмедиа, делегирующего участника исследова­ния, выступало реноме и признание СМИ в профессиональной среде.

Всего было проведено 24 интервью с журналистами 17 СМИ: информагентства «Интерфакс», «ТАСС», «Регнум» и Bloomberg (российская редакция), газеты «Коммерсант» и «Российская газе­та», журналы «РБК», «Русский репортер», Forbes (русская версия) и «Вокруг света», интернет-издания Life.ru, «Взгляд», «Дни.ру», «Секрет фирмы», телеканалы Russia Today и «Москва24», а также радиостанция «Эхо Москвы». Наличие в выборке сотрудников аудиовизуальных СМИ и российской редакции одного из ведущих мировых информагентств позволило расширить контекст иссле­дования, хотя в центре его, прежде всего, российские журналисты, занимающиеся подготовкой текстов.

Подобная выборка не позволяет выявить количественные зако­номерности, касающиеся распространенности тех или иных прак­тик в работе современных российских журналистов, однако дает возможность зафиксировать качественные сдвиги в рабочем про­цессе сотрудников СМИ. Даже с учетом различной технической оснащенности и технологической «продвинутости» российских редакций можно предположить, что методы работы наиболее пе­редовых из них очень скоро станут либо уже становятся общепри­нятыми, и поэтому исследование позволяет делать вывод об изме­нениях профессиональной культуры современных российских журналистов под влиянием новых технологий.

В изложении результатов сфокусируемся на наиболее значимых изменениях в журналистской работе. Выводы будут подкреплены высказываниями респондентов с указанием вида СМИ, в котором респондент работал на момент интервью, и статуса респондента. Конкретные СМИ не указаны ввиду того, что корпоративные пра­вила ряда изданий требуют согласовывать высказывания журнали­стов как представителей этих изданий с руководством, чего было решено не делать, чтобы обеспечить респондентам максимальную свободу рассказывать как есть, а не как должно быть.

Результаты изложены по пунктам: структура редакции, комму­никация между сотрудниками, коммуникация с ньюсмейкерами, сбор информации, жанровая структура медиатекстов, требования к профессиональным навыкам и компетенциям журналистов, уда­ленная работа, мотивирование сотрудников. Это позволяет на­глядно показать изменения в рабочем процессе журналиста по ка­ждому из аспектов этого процесса.

Структура редакции. Тут главное изменение — это появление технических подразделений, отвечающих за различные аспекты работы над сайтом. Отмечено, что если творческий коллектив ре­дакции численно не меняется либо сокращается в связи с эконо­мическим кризисом, то технические подразделения все последние годы только разрастались и теперь в некоторых редакциях сопо­ставимы по численности с журналистскими.

«Появились видеооператоры, программисты, продвиженцы, ди­зайнеры, художники, верстальщики» (редактор газеты).

«Добавились те, кто связаны с Интернетом, с соцсетями. Веб­дизайнеры, SMM-щики. Новых журналистских позиций не появилось. Стало меньше старых» (редактор журнала).

«Появились люди, которые пытаются новыми технологиями ана­лизировать большие объемы данных и упрощают работу пишущих журналистов, чтобы они не тратили время на ковыряния в базах и сбор статданных. Это тоже штатные единицы — бигдатеры, дата- майнеры» (заместитель главного редактора журнала).

«Появилась важная фигура шеф-редактора сайта, который опре­деляет лицо издания в огромном цифровом мире. Появились и другие редакторы, которые ничего не знают о сути нашей работы, но они трансформировали наш контент в сайтовую форму. Сейчас у нас нет редакции журнала, а есть система каналов на сайте, руководи­тели этих каналов — они и есть организационные единицы редакции. Появился видеопродюсер, появились мастера инфографики на сайт» (редактор журнала).

Второе важное изменение — фактическое слияние оффлайно­вой и онлайновой частей творческого коллектива редакции, когда на сайт издания работают все журналисты.

«Раньше ньюсрум делился на диджитал и бумагу. Теперь они сли­лись, и просто остались люди, которые занимаются упаковкой в бу­магу» (главный редактор журнала).

«У нас в принципе стерлась грань между редакцией газеты и сай­та. Это единый отдел — пишет и на сайт, и в газету» (редактор га­зеты).

Подобное происходит и в тех изданиях, где есть формальное разделение на редакцию сайта и редакцию бумажного издания.

«У сайта есть отдельный редактор со штатом журналистов и технических сотрудников. Но газетные люди на сайт тоже работа­ют. В редакции сайта нет авторов нашего профиля, и основная на­грузка ложится на отдел. Отделу приходится выделять дежурного, и он на день выпадает из процесса. И это наша головная боль. Но так работают все, кроме тех, кто может позволить себе большой штат» (редактор газеты).

«В офисе стало тише. Раньше сотрудники кричали друг другу. Лю­бая поправка или проблема обсуждалась вслух, и это всем мешало.

А через мессенджер можно по-тихому дать задание, и тебе так же тихо ответят, не отвлекая других. Повышается дисциплина и чет­кость отдачи команд. Если потом корреспондент сдал текст, а ре­дактор видит ошибку и предъявляет претензии, этот вопрос можно быстро выяснить. Мы возвращаемся к переписке и смотрим — либо редактор неправильно поставил задачу и забыл об этом, либо корре­спондент не понял. В переписке сразу видно, кто виноват» (редактор интернет-издания).

«Рабочим инструментом главным стал чатик в мессендежере. А планерки потеряли свой особенный смысл, планерка идет 24/7. И все всегда вовлечены. Люди, которым это неинтересно, отсеива­ются» (главный редактор журнала).

Общение через мессенджеры заменяет также телефонные звон­ки и переписку по электронной почте.

«Внутри редакции у нас есть группа в Telegram, где публикуются объявления. Там есть группы отделов, технические группы. Все дела­ется через Telegram. Например, мне надо окартинить заметку. Рань­ше я писала дизайнеру по почте, а теперь есть общая группа в Telegram, я туда кидаю задание, и свободный дизайнер берет задание себе» (корреспондент интернет-издания).

Коммуникация с ньюсмейкерами. Эта коммуникация также в значительной мере ушла в соцсети и мессенджеры. Общим стало то, что через соцсети ищут ньюсмейкеров и связываются с ними, а через мессенджеры направляют запросы пресс-службам и получа­ют пресс-релизы.

«С некоторыми ньюсмейкерами можно общаться в Telegram. И они отвечают так быстрее. Раньше нужно было позвонить на мобильник, но ньюсмейкер мог быть на совещании и не взять труб­ку. А теперь пишешь, и если вопрос простой и требует ответа да/ нет или одним предложением, то они сразу отвечают» (редактор газеты).

«Пресс-службы, отослав пресс-релиз по электронной почте, тут же пишут тебе в мессенджер: «Слушай, интересная тема такая- то». И я вопросы пишу через мессенджер или напоминаю, что я от­правила запрос, так что будьте бдительны» (корреспондент интер­нет-издания).

Респонденты отмечали, что соцсети позволяют даже начинаю­щим журналистам быстро находить статусных ньюсмейкеров и свя­зываться с ними, и что если раньше проблемой для журналиста был поиск нужного телефона, то теперь в большинстве случаев эта про­блема отпадает. И благодаря соцсетям и мессенджерам, и благодаря таким журналистским сервисам, как Nutcall.com (телефонная база ньюсмейкеров, содержащая свыше 60 тыс. контактов) и Pressfeed.ru (сервис публикации журналистских запросов, на которые могут от­ветить пиарщики, под чей профиль подпадает запрос).

Сбор информации. Здесь главное новшество — широкое исполь­зование интернет-сервисов, дающих доступ к документам либо к массивам данных. Многие респонденты называли работу с такими сервисами основным способом сбора информации.

«Появились многие базы, такие как база нормативных проектов regulation.gov.ru, kartoteka.ru, где собраны данные о юрлицах. База су­дебной статистики. Раньше их не было, и я слабо представляю, как можно было делать то, что делаем сейчас. Например, выявить связи между компаниями» (редактор интернет-издания).

«База СПАРК5 — первая штука, которой я обучаю тех, кто к нам приходит. Первичная база, с которой надо уметь работать. Вторая — Росреестр. Сейчас это основная штука. Даже если ты пишешь про IT- компанию, то понимание, где они сидят, и на какой земле у них по­строены заводы, стало первичным знанием» (заместитель главного редактора журнала).

Кроме того, радикально изменилось отношение к информации из соцсетей. Если раньше она воспринималась как потенциально недостоверная и требующая проверки и подтверждения из офици­альных источников, то теперь опубликованная в соцсетях инфор­мация может использоваться без такой проверки.

Жанровая структура медиатекстов. Тут речь шла не столько о по­явлении новых жанров, сколько о модификации уже существую­щих. Прежде всего, в сторону уменьшения размеров. Некоторые ре­спонденты выделяли новый тип читателей, которые читают только заголовки. Основным же жанром медиатекстов остаются новости, которые доминируют в информационном потоке. Кроме того, нор­мой стало мультимедийное сопровождение текстов на сайте.

«Тексты стали короче. СМИ по традиции продолжают делать большие материалы. Но читают эти материалы 5—7% людей, при­нимающих решения. А 90% с хвостиком читают только заголовки и дальше них не уходят. Когда человек покупал газету за 10 рублей, он там пытался прочитать на 10 рублей. А теперь информация бес­платна, и люди проводят на сайте меньше минуты, читая только заголовки. В будущем будет больше картинок, фотографий, видео. Уже сейчас по умолчанию считается, что любой текст должен со­держать фотогалерею и видео. И скорость будет доминировать над качеством: когда новость выходит уже через три минуты после со­бытия, но с кучей ошибок. С другой стороны, лонгриды продолжают читать. Это то, на чем можно сделать имя» (редактор информа­гентства).

Другая тенденция новостной журналистики — подстройка тек­стов под требования новостных агрегаторов, чтобы привлекать чи­тателей через эти каналы.

«Ты вынужден писать новости под Яндекс.Новости, чтобы они у тебя индексировали, либо под агрегаторы, с которыми ты работа­ешь, которые выводят читателю первую строчку, и ты должен по­нимать, что в 100 знаков ты должен что-то уложить» (редактор интернет-издания).

Еще одно новшество — подача одной и той же информации в различной форме от коротких анонсов до большого текста или мультимедийных материалов. Причем делает эти материалы, как правило, один и тот же журналист, ведущий тему.

«Теперь газетные журналисты, публикуя интервью в завтрашнем но­мере, сами предупреждают сайт, во сколько его нужно поставить в он­лайн, сами отправляют его информагентствам и сами вытаскивают из интервью цитаты и готовят новости-коротульки для сайта. И их же потом сайт раскручивает в соцсетях. Такое насыщение всех возможных платформ при помощи одной и той же информации» (редактор газеты).

«Когда ты думаешь о фичере6, ты еще думаешь о десятке допол­нительных сюжетов. На сайте может быть короткое видео с геро­ем, если ты его записал. Туда же можно засунуть фотографии и ре- портажный элемент, который никуда не вошел. Или можно сделать отдельный новостной материал. Ты контент перемалываешь и упа­ковываешь в разные форматы, брикеты» (редактор журнала).

При этом журналист при подготовке материала делает выбор не только между текстовыми жанрами, но и между текстовой и муль­тимедийной формой подачи материала.

«Жанры очень четко поделены по типам восприятия. Если что-то долбануло — нужно быстро про это сказать. Не надо полчаса писать огромную заметулю. Нет подробностей — новость. Будут подробно­сти — будет расширенная новость с бэкграундом. Если ты видишь, что это тема, за которой читатели стопудово будут смотреть, включаешь трансляцию. Идешь и оттуда делаешь стрим7. Во главе угла — восприятие. Четко выбираешь, смотришь на все глазами поль­зователя» (главный редактор журнала).

Большие материалы, в свою очередь, становятся в обязатель­ном порядке мультимедийными. Кроме того, повышаются требо­вания к качеству таких текстов, к возможности привлечь читателя.

«Лонгриды а-ля Forbes стали мультимедийными, потому что в интернете кирпич на 30 000 знаков никто читать не станет. Чтобы продать большую историю читателю, ты вынужден писать ее, ско­рее, как story в части живых описаний и всего прочего, иначе чита­тель уходит после 5 000 знаков, потому что ему стало неинтересно. Соответственно, «добавь драмы» перестало звучать навязчивым требованием. Оно вправду надо, потому что иначе читателя не оставишь у себя» (заместитель главного редактора журнала).

Требования к профессиональным навыкам и компетенциям журна­листа. Здесь качественные изменения проистекают из сказанного выше. От журналистов, прежде всего, требуются технические на­выки по поиску и подаче информации в Интернете.

«Мне бы хотелось, чтобы мои сотрудники владели минимум де­сятком сервисов: как искать по «панамским документам», как визу­ализировать десятки юрлиц, не вбивая их ручками в Excel, вплоть до выгрузки и конвертации из pdf в тот же Excel. Я уж не говорю про навыки кодирования и написания макросов» (заместитель главного редактора журнала).

«Необходимы навыки работы с данными. Нужно уметь не просто сидеть в Word и писать текст, а осваивать новые программы. Есть сервисы, куда можно внести свои данные и иконки и создать свой продукт в виде инфографики. То есть для этого не нужны уже тру­дозатраты целой студии из 15—20 человек. Это может сделать один журналист» (редактор информагентства).

« Человек должен уметь пользоваться не только компьютером, не только Word, но и всей системой, которая публикует заметки на сайт. Админкой» (редактор журнала).

К традиционным компетенциям журналиста (поиск, отбор, оценка информации, подготовка текста) требования значительно возросли. Это и необходимость работать значительно быстрее, и необходимость принимать решения в том числе по поводу тексто­вой либо мультимедийной формы подачи материала.

«Журналист 10 лет назад — это человек, который ходил с фона­риком по темному лесу. Журналист сейчас — это человек, который сидит на горе золота и просто выбирает, что надо в смысле источников информации релевантных, число которых увеличилось в интернете во много раз. Найти раньше отчет компании — надо было писать этой компании письмо, а сейчас надо просто загуг- лить нормально. Эти манипуляции исчисляются секундами. Нали­чие этой золотой горы сразу поднимает планку. Люди должны быс­тро все искать, критически оценивать» (главный редактор жур­нала).

«Нужно уметь не только производить и передавать контент (текст, фото, видео), но и расставлять приоритеты. Если я сейчас нахожусь на встрече с очень интересным спикером, то должен сам решить, что делать — брать интервью большое, развернутое или, если спикер сообщает какую-то новость, то все бросить, снять ку­сочек видео и отправить в редакцию, чтобы стать основателем то­пика для новостной ленты» (редактор газеты).

«Скорость увеличилась, и количество букв, которые должен чело­век за день написать, тоже увеличилось. Таково давление со стороны конкурирующей новой машины непрофессиональной журналистики.

Если мы не сделаем заметку за ближайшие полтора часа, мы безна­дежно отстанем, это будет никому не нужно, мы не успеем расша- рить8, это не будет никто читать» (редактор газеты).

«Раньше какую-то информацию, которую я получила от источ­ника, я могла отложить в копилку, а сейчас ее надо быстрее тащить на сайт. Это другие компетенции. Это учит тебя быть более разно­сторонним. Появилась необходимость, чтобы человек умел писать не только связно и ясно, но и быстро. И умел выделять главное не толь­ко в большой истории, но и в коротком сообщении на два абзаца» (ре­дактор журнала).

Однако, по мнению респондентов, журналисты не стали и не становятся «универсальными», т. е. с равным успехом способными производить как текстовый, так и аудиовизуальный контент. Бо­лее того, теперь эта «универсализация» вовсе не является целью в отличии от навыков производить контент для разных платформ — печатного издания, сайта, соцсетей.

«Сейчас в крупных СМИ журналистам надо быть многостаноч­ным в плане форматов — написать короткую новость или лонгрид или собрать галерею. А в плане многопрофильности крупным СМИ это не требуется — потому что есть профильные люди. Если это красивая мультимедийная история, то ты не фотограф сам себе, если это верстка — то с тобой рядом сидит человек, который умеет красиво верстать» (заместитель главного редактора журнала).

Удаленная работа. Несмотря на наличие технических возмож­ностей, СМИ не спешат отказываться от редакций как ньюзрумов и переводить сотрудников на удаленную работу. Практически ве­зде удаленная работа практикуется как исключительный случай в связи с болезнью сотрудника или семейными обстоятельствами. Респонденты объясняют это тем, что при удаленной работе сни­жается оперативность коммуникаций, производительность и теря­ется командный дух и ощущение общей цели.

«Это не вопрос технологий. Я знаю, что можно сдать текст уда­ленно. Мы все так работаем, пользуемся Telegram для коммуникации и Google Docs для синхронной работы. Это вопрос личного контакта и простоты взаимодействия. Мне проще взаимодействовать с чело­веком, когда он стоит передо мной. Мне кажется, наш мозг просто не думает на эту тему с точки зрения упрощения взаимодействия удаленного, мы думаем про это как про работу с людьми» (замести­тель главного редактора журнала).

«Люди, которые работают удаленно, работают намного хуже. У людей, работающих в офисе, с коллективом, за компьютерами, КПД выше. Дома человек отвлекается — посмотреть телевизор, сварить борщ. Многие не могут заставить себя работать. Работа в офисе хороша тем, что люди варятся в определенном котле. Они об­мениваются информацией, контактами. Идет рабочая социализа­ция. А когда человек сидит дома, он не понимает, на что работает. Он не видит офисной среды. С точки зрения работодателя удобнее было бы разогнать людей по домам. Не надо платить за аренду офи­са, за телефон. Но я не думаю, что к этому придем в ближайшее вре­мя. Это связано с менталитетом. С тем, что очень мало высокоэф­фективных сотрудников, которые умеют работать из дома» (редактор информагентства).

«Если человек работает из дома или с Бали откуда-нибудь, то су­ществует вероятность того, что срочная информация, которую ему нужно передать посредством, например, мессенджеров, дойдет до него не с такой скоростью, с которой нам бы хотелось. С которой вы можете, например, через отдел крикнуть человеку, чтобы он изменил подводку какую-нибудь. Пройдет меньше времени в этом случае, чем когда он там увидит это сообщение. Это мелочь, но она может стать существенной, если надо срочно что-то поправить или заки­нуть. Поскольку конкурентная среда достаточно острая, любое про­медление может стоить нам большого количества аудитории» (ре­дактор телеканала).

Также не произошло революционных изменений и в привлече­нии фрилансеров. Респонденты объясняют это необходимостью доверять внештатнику. И принимать материал от незнакомого че­ловека редактор не будет, так как необходимо либо потратить мно­го усилий на проверку информации, либо велик риск репутацион­ных и судебных последствий для издания.

Однако респонденты признают, что сами по себе просмотры и ссылки в соцсетях не всегда являются показателем качественной работы и что «попсовая» тема априори будет более популярной, нежели серьезная.

Для наглядности наиболее важные перемены в журналистской работе сведены в таблицу 1:

Проведенное исследование позволяет в целом уловить и осмы­слить перемены, проходящие в редакциях. Представить, кто такой современный журналист, как он работает, чего от него требуют и к чему необходимо готовить студентов на журфаках.

Подтвердились гипотезы об изменении почти всех сторон жур­налистской работы. За исключением того, что удаленная работа не становится господствующей формой занятости журналистов и что «универсализация» журналистов в меньшей мере охватывает про­изводство аудиовизуального контента и в большей мере сконцен­трирована на упаковке контента для различных платформ. В остальном же журналисты стали работать быстрее, повысились требования к технической грамотности сотрудников. Интернет и, в частности, соцсети и мессенджеры превратились в каналы связи с ньюсмейкерами, в среду для поиска информации и в платформу для публикации и продвижения журналистских материалов.

Разумеется, нужно учитывать различную скорость перемен. Не все редакции работают так, как описано здесь. Для исследования были взяты все-таки лидеры рынка, т. е. редакции высокопрофес­сиональные, технически оснащенные и работающие в конкурент­ном окружении.

В дальнейшем желательно количественное исследование рас­пространенности тех или иных практик в российских СМИ. Кро­ме того, желательно не ограничиваться опросом, а выявить прак­тики с помощью наблюдения. Потому что ограниченность опро­сных методов известна — люди не все помнят, люди помнят не так, как было, незаметно для себя замещают реальное должным или желаемым.

Наконец, необходимо учитывать, что данное исследование — это срез современной реальности, и при огромной скорости изменений картина может радикально измениться уже спустя несколько лет. Так, многие респонденты отмечали, что целый ряд привычных сер­висов (например, мессенджеры) появились буквально два-три года назад, а теперь они стали основными инструментами работы.

6 Так на журналистском сленге называют большие материалы.

7 Онлайн-вещание с места события.

8 Расшаривание — публикация пользователями соцсетей ссылок на материал.

Амзин А.А. и др. Как новые медиа изменили журналистику. 2012-2016. Екатеринбург. Гуманитар. ун-т, 2016.

Баранова Е.А. Процесс конвергенции СМИ в российских газетных ре­дакциях (по результатам исследований 2009-2012 гг.) // Медиаскоп. 2013. № 1.

Вирен Г.В. Информационные агентства и информационные сайты Интернета: сравнительный анализ и перспективные тенденции // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2009. № 3. С. 74–89.

Вырковский А.В. Менеджмент СМИ в условиях конвергенции // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2013. № 3. С. 112–120.

Вырковский А.В. Российские медиаменеджеры в условиях конверген­ции: рабочие процессы, компетенции и личные качества // МедиаAльманах. 2015. № 5. С. 24–33.

Вырковский А.В., Любимцева М.А. Восприятие аудиторией различных видов текста в российских деловых интернет-СМИ // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2015. № 2. С. 143–167.

Галустян А.А. Формируя стратегии: опыт трех газет в сети // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2012. № 3. С. 87–93.

Каллиома Л.А. Адаптация как стадия перехода редакции к конвергент­ным основам информационного производства (опыт «Российской газе­ты»). Медиаскоп. 2013. № 4.

Каллиома Л.А. Журналист печатных СМИ в условиях цифровой рево­люции: испытание переменами // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2011. № 5. С. 102–106.

Лукина М.М. Трансформация журналистского текста в условиях ин­тернет-среды. // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2009. № 3. С. 54–73.

Полынов В.А. «Росбизнесконсалтинг»: особенности функционирова­ния в условиях конвергенции // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журнали­стика. 2017. № 1. С. 83–104.

Смирнова О.В. Стратегии печатных СМИ в условиях цифровых техно­логий // Вестн. Моск. ун-та. Сер. 10. Журналистика. 2013. № 6. С. 26–38.

Gade P., Raviola E. (2009) Integration of News and News of Integration: A Structural Perspective on News Media Changes. Journal of Media Business Studies 6 (1): 87–111.

Lischka J.A. (2015) How structural multi-platform newsroom features and innovative values alter journalistic cross-channel and cross-sectional working procedures. Journal of Media Business Studies 12 (1): 7–28.

van Weezel A. (2009) Organizational Changes in Newspaper Firms and Their Relation to Performance. International Journal on Media Management 11 (3-4): 144–152.

Поступила в редакцию 27.06.2017